Я уже не помню правил этой игры… Помню только ключевые слова: «Раз-два-три, морская фигура, замри!» Помню, как замирала Юля. В летящем белом платье, с летящей копной русых волос… Артистично приподняв тонкую ножку, она улыбалась куда-то в небо. А оно плыло своими облаками туда, в сторону запретной Финляндии…
Мы выросли, больше не видели друг друга. Да и страна, где мы росли, куда-то подевалась.
Восьмидесятые сменялись девяностыми. И все вокруг играли в эту «Раз-два-три, морская фигура, замри!» Секретари парткомов пересаживались в кресла директоров предприятий и «замирали» там. Комсомольцы-добровольцы «замирали» где-то в роли владельцев кооперативных ларьков. Всё двигалось, но всё замирало.
НИИ не отставали. Научные сотрудники, не удовлетворенные зарплатой, увольнялись и создавали свои первые фирмы. Охрана секретных НИИ, не удовлетворенная научными сотрудниками, создавала первую для них «крышу». «Раз-два-три». Всё двигалось и замирало, но не так красиво, как Юля.
Фирму одного такого научного сотрудника, в которой я работал, слегка обворовали. Не столь существенно, сколь обидно. Мы позвонили «охране НИИ». Она, естественно, не захотела общаться ни с кем, кроме директора. А он был в отпуске, далеко. То есть где-то в Карелии. Двигаться и «замирать», конечно, было доверено мне.
В первый день я доехал до «пограничной зоны», отделяющей наши домики на 6-и сотках от финских коттеджей. Там мне поведали, что без командировочного удостоверения пропустить не могут. Пришлось возвращаться.
Во второй день, собрав целую кипу бумаг, я вновь отправился на штурм. «Пограничный контроль» прошел. Но поезд, который следовал дальше к пункту назначения, отменили из-за ремонта путей. Пришлось ночевать на маленьком вокзальчике, больше напоминающем сарай.
Я сходил в ближайший ларек и купил выпить. Это позволило хотя бы прикрыть уставшие за двое суток путешествий глаза. Полноценно уснуть не получалось – мешала тревожная обстановка и гул голосов. Как ни странно, маленькая станция звучала, как симфонический оркестр. В этой полифонии солировали то одни, то другие судьбы. Был бы у меня тогда диктофон, я уже прославился бы как романист.
В какой-то момент рядом сел человек, весь в наколках.
– Миша, – представился он.
Погруженный в свои мысли, я чуть не ответил: «Юля». За последние сутки я дважды проезжал мимо станции, где мы играли еще детьми. «Раз-два-три».
– У меня 3 лесопилки тут, – продолжил Михаил, не слишком интересуясь моим именем. – Будешь виски?
Виски я не пробовал. Быть хозяином лесопилки – тоже. Поэтому согласился.
– Страна непуганых идиотов, – продолжал Миша. – Работать никто не хочет. Отвечать за свои слова никто не хочет. Все изображают из себя кого-то. Думают, жизнь обманется этим, умилится и сложится как-то сама…
Честно говоря, я тогда не понял, о чем он… Но горячо согласился. Подумал только, что Миша тоже как-то «раз-два-три».
Мы вышли на перрон, допили виски и закурили.
Облака по-прежнему плыли куда-то в Финляндию. В том же направлении подходил поезд.
Директора из отпуска удалось вернуть. Близился час встречи с «охраной НИИ». Сотрудники нервно ходили туда-сюда, делая вид, что абсолютно не нервничают. Они явно надеялись, что жизнь сложится как-то сама.
К крыльцу подкатил новенький черный Volvo. Сначала вышли «шестерки». Мрачно оглядели двор-колодец. Потом из задней двери с некоторым трудом достали огромного Александра Петровича. В процессе он замирал несколько раз, что напоминало давно забытую игру.
Они обнялись – кандидат технических наук, имеющий 70 авторских свидетельств, и бывший майор КГБ, изгнанный в охранники за пьянку. «Раз-два-три, морская фигура, замри!» Так застала их эта игра. И, наверное, поэтому никто долго не хотел прерывать объятия. Пока они стояли вот так, обнявшись, – всё было логично, всё было хорошо. Как только они отпускали руки, – всё становилось плохо, как и говорил Миша, отпивая из горла виски. Вместе они были значимой частью этой жизни. Отдельно – обычными людьми, пытающимися ее обмануть.
Сели за стол переговоров. Александр Петрович достал бутылку коньяка. Минут через десять – вторую.
– Пойми, Николай, – увещевал он. – Я тебя очень люблю! Я всё для тебя сделаю! Лично я. Но тут мне нужно подключать бойцов. И если бы просто пострелять, убить кого-то – так для тебя это совершенно бесплатно. Но вот если нужно искать, думать – это стоит денег. Иначе бойцы не поймут. Таковы правила.
Раз. Два. Три.